Только недавно Татьяна узнала о том, что у нее есть бабушка. Мать призналась. Вначале был шок – отец, оказывается, вовсе и не отец, а отчим. Все равно Таня его любит! И всегда будет он ей «папкой», а тот – другой, который много лет назад обидел маму, оставив ее с ребенком – не заслуживает Таниной любви, да только… он умер, недавно.

По телевизору в новостях передали: «На 22 километре по Дмитровскому шоссе минувшей ночью произошло крупное дорожно-транспортное происшествие. В результате столкновения джипа и рейсового автобуса погибли два человека, в больницу доставлены восемь раненых, получивших телесные повреждения различной степени тяжести». Мама, услышав тогда знакомую фамилию, разволновалась, хотя фамилия, как фамилия – Белогородский, но сердце правильно подсказало – ушел из жизни бывший муж. Поплакала. Так Танька и узнала свою родословную. И про бабушку узнала.

Под Новый Год Таня уехала с сокурсниками в пансионат – не могла себе отказать в таком удовольствии, тем более, что Гоша Писарев тоже поехал, а он очень нравился девушке. Да только поездка получилась безрадостной. Вначале Таня ликовала - Гоша сел за ее столик. Потом увидела, что не она тому причиной. Над Таней Гоша подтрунивал как над младшей сестренкой, а на Маринку засматривался. Таня старалась выглядеть задорной – ну просто выпрыгивала из себя! Шутила, рассказывала анекдоты…, потом ругала себя – вела, как клоун. Один парень сфотографировал на мобильник, как она гримасничала – ей плохо стало: урод уродом!

А когда все пошли кататься на лыжах, Гоша нет-нет, да и сворачивал с тихоней Маринкой на какую-то боковую лыжню. Горько стало Татьяне, и, сославшись на чрезмерную занятость, уехала в Москву на день раньше.

Дома ей только и оставалось, что готовиться к экзаменам под телевизионные программы. Невыносимо было, хоть вой! Вот тут-то девушка и решилась на шоковую терапию, позвонив новоиспеченной бабушке, сама напросилась в гости.

Ехать пришлось рано утром, так как бабушка жила в подмосковном Пушкине, а Таня собиралась вернуться домой не позже восьми вечера. В электричке Таня замерзла или это была нервная дрожь? На автобусной остановке, Таня приплясывала, отбивая ногами чечетку, подумывая: а не сесть ли на обратную электричку? Но пожалела затраченные усилия и время. В битком набитом автобусе Таня немного согрелась, расслабилась и чуть не проехала свою остановку «Продмаг».

Бабушка жила в девятиэтажном доме, вопреки мнению Тани, что все бабушки должны жить в бревенчатых избушках. Не было у нее до сих пор бабушек – это была первой и единственной. Около подъезда, в который должна была войти Таня, почему-то толпился народ. Кто-то присел на металлическую ограду, отделяющую тротуар от палисадника, кто-то нервно курил… Нехорошее предчувствие всколыхнуло Таню. Бабушка старенька, а вдруг…? Девушка прошла мимо этих серых понурых людей. В подъезде – люди, на лестнице - люди. Что такое? Таня в волнении поднялась на третий этаж и подошла к нужной двери. И тут за спиной раздался злой шепот:

- Куда, девушка? Мы все туда же! Хитрая какая!
Очередь, как море заволновалась, прошелестели реплики: «Все они такие…», «Наглость – второе счастье!», «Я тут с восьми утра стою…».
Таня испугалась не на шутку: «А что там случилось?».
- Вот и иди дальше, если не знаешь, - напутствовала все та же нелюбезная особа. Но другая женщина в очереди была подобрее, она-то и пояснила: «Мы все к Ираиде Васильевне. С утра стоим».
- Ну и я к ней. Только я родственница.
- Знаем мы таких родственниц. В очередь становись! – уже в полный голос заявила скандалистка, перегородив своим полным телом подходы к двери. Таню это ужасно разозлило. Молодая кровь вскипела и, оттолкнув тетку, она принялась барабанить в дверь, но тут же схлопотала по уху. Отлетев как мячик от ракетки, девушка ударилась плечом о стену. Очередь зашумела. В основном обвиняли ту женщину, но и Тане досталось. Недолго это длилось – из соседской двери выскочила горбатенькая старушка и закричала, что уже вызвала милицию, что терпения больше никакого нет. Поднялся еще больший шум и заветная дверь, куда стремились все люди, наконец, отворилась. Таня увидела немолодую, но еще и нестарую, женщину, которая, оценив обстановку, безошибочно обратилась к ней: «Ты Таня?». Девушка кивнула.

- Заходи.
Вдруг вспомнив о людях, женщина властно и немного пренебрежительно заявила: «Прием закончен. Ко мне приехали. Расходитесь». Таня по реакции очереди почувствовала, что люди были в шоке. Вначале тишина, потом волнение, потом просьбы.

- Нет, нет. Приходите завтра – всех приму, - сказала женщина.
- Но Ираида Васильевна…

Ираида? Бабушка? Не ослышалась ли Таня? Такая молодая? На вид ей лет сорок пять. Волосы черные, слегка подернутые сединой, лицо совсем молодое без морщин. Оставив Таню в коридоре, женщина ушла в комнату. Таня слышала, как она кому-то давала последние наставления. Наверное, там находилась гостья. Таня осмотрелась. Все в коридоре было ненатурально чисто, словно недавно был сделан ремонт: полы сверкали зеркальным лаком, новая светлая прихожая с раздвигающимися дверцами казалась только что купленной. Кое-где на стенах Таня увидела иконы и, как ни странно, фэн-шуевские атрибуты: зеркало Багуа, китайские фонарики, большую керамическую квакушку с монетой во рту.

Наконец последняя гостья ушла, оставив Таню в обществе бабушки. Наступило неловкое молчание. Таня не знала совершенно, как себя с ней вести и называть ли ее бабушкой или все-таки по имени-отчеству. Женщина пристально смотрела на Таню, словно та от нее что-то скрывала.

- Ну, рассказывай, - велела она.
Таня сжалась в комочек и сразу стала косноязыкой:
- Что рассказывать? Дык, мама сказала… когда по телеку показали… вот я и узнала, что мама была замужем за другим, и что у меня есть бабушка.
- Ну ладно. Чай будешь?
«И зачем я вообще сюда приперлась? - огорчилась девушка. – Она словно и не рада знакомству. Не нужна я ей».
- Нет, спасибо, - вслух пискнула она. – Я только хотела вас увидеть, думала, что вы переживаете очень.
Глаза бабушки зло сверкнули:
- А ты как думаешь: переживаю я, или нет? Потерять сына, еще молодого…
Таня растерянно пожала плечами. Не ожидала она такого поворота.
- Никому такого не пожелаю. Вот подрастешь, поймешь. Да у тебя, наверное, и парня-то еще нет, - догадалась бабушка.
- Нету, - согласилась Таня и горестно вздохнула, вспомнив о Гоше.
И тут бабушка предложила такое, от чего Тане страшновато стало.
- Ну, что погадать тебе что ли?
- А вы разве умеете?
- Глупенькая. Как ты думаешь: зачем эти люди приезжают ко мне каждый божий день? Кому судьбу узнать, а кому и подправить.
- Так вы еще и целительница? – заволновалась девушка.
- Скажи: а на пенсию так квартирку отремонтируешь? И все-таки вначале давай чай попьем, а к вечеру…
- Да я хотела домой уехать на электричке, которая в 17.15…
- Глупости. Ты сегодня у меня ночуешь. Должна я тебя узнать или нет?

Хотела Таня возразить, но не посмела, язык так и прилип к небу. Попили они чай, на фотографии отца посмотрели, а к вечеру бабушка повела Таню в маленькую комнату, «гадательную», как выразилась она. Таню уже не удивил внешний вид комнаты – так и должна была выглядеть комната гадалки или колдуньи. При входе прямо около двери стоял деревянный идол с подносом. В подносе лежала не только мелочь, но и бумажные купюры. Такие куклы Таня видела в китайских магазинах. Продавцы поясняли, что каждый, кто бросит монетку, получит свою порцию счастья – врали, конечно, но эта хитрость приносила небольшую прибыль. Таня продолжила рассмотрение комнаты.

Тяжелые бархатные гардины на окне глушили поступающий свет из окна. В центре комнаты стоял круглый стол, покрытый такой же вишневой скатертью, как и занавеси и нависающий над ним плафон лампы не выбивался из общего стиля своей старомодностью. На стенах висели зеркала, расширяющие пространство комнаты. На диванчике, обитом кожей, сидела фарфоровая кукла в старинном наряде.

- Ну, что же ты? Садись, - велела бабушка и почему-то усмехнулась.
Таня села.
- Покажи руку, - сказала бабушка и, вглядевшись в линии Таниной ладони, заявила, что гадать можно – есть знак планеты. Тут же в руках ее появилась колода карт. Она бросала карты на скатерть, не вглядываясь в них: бросала, говорила что-то о Таниной жизни, собирала их и снова бросала небрежно.
Самое главное Таня услышала в конце гадания.
- Та-а-к. Есть у тебя подруга-злодейка. Увела она от тебя человека, который предназначен тебе судьбой. Имя его на букву Г. Правильно?

Таня кивнула. Конечно, бабушка имела в виду Гошу. А бабушка отложила карты.
- Выйдешь за него – не бойся. Сейчас мы судьбу твою поправим.
Она велела Тане прилечь на диван, нацепила на ее виски, шею, грудь какие-то присоски.
- Не бойся. Это регулятор биоэнергетики. Мы сейчас повысим твое физическое, психическое и эмоциональное состояние.

Включенный приборчик запищал, как комар. Одновременно в комнаты заиграла тихая музыка, и из напольного фонтана повалил молочный дымок.
- Успокойся, расслабься. Можешь даже заснуть, - услышала Таня.
Сколько она пролежала – Таня не помнит, только ее тело вдруг стало подниматься. «Ой, я, наверное, задену люстру», - испугалась она, проплывая мимо бархатного абажура, который по-прежнему лил слабый вишневый свет. Но тело, не касаясь предметов, свободно парило, описывая по комнате круги. Тане даже поначалу понравилось: лежишь себе и летишь! Но потом она стала задумываться: не позвать ли Ираиду Васильевну? Может быть, такого быть не должно? И тело, послушное ее мыслям, вылетело за дверь в поисках бабушки.

Добавлено (2007-01-14, 3:18 Pm)
---------------------------------------------
Вид коридора особенно поразил девушку – все предметы, наполнявшие его, ожили: китайские фонарики перемигивались друг с другом в определенном ритме, зеркало Багуа, словно балеринка крутилось в фуэте. А раздувшаяся керамическая лягушка, делала глотательные движения, пытавшись проглотить медную монетку. Не встретив здесь ту, ради которой она приехала, Таня пролетела в другую комнату. На столе она увидела красный гробик, такой маленький, словно он предназначался для совсем маленького ребенка, а в нем…оробевшая Таня не смогла остановить себя – взглянула. Ой! В гробике, словно живая, лежала та самая фарфоровая кукла, которую Таня уже видела. Девушка в страхе покинула и эту комнату. Бабушка нашлась на кухне. Она стояла у плиты и, если судить по запаху, жарила котлеты. Почувствовав приближение девушки, бабушка стала медленно поворачиваться, и Таня увидела не Ираиду Васильевну, а себя - Таню!

«А кто же тогда я?», - задала сама себе вопрос девушка. Если она видит перед собой Таню, то… «Не хочу! Не хочу!» - в ужасе закричала Таня, проваливаясь в темноту. Полет закончился. Сердце болело, словно в него воткнули иголку.
Резко открыв глаза, она сорвала с себя присоски от прибора. Вскочила. Бабушки не было. Комната изменилась, но девушка не могла понять, что в ней не так.

Таня прошлась по всей квартире, заглянув даже в ванную – ни одной живой души! Она поняла, наконец - исчезли все зеркала, даже китайское - «багуа». Вот, что поменялось во всех помещениях.

«Прочь отсюда!» - решила девушка. Она покинула странную квартиру. Выбежав на улицу, Таня обратилась к прохожему: «Как мне добраться до электрички?». И услышала в ответ: «А электрички здесь не ходят!».

- Как не ходят? А как же мне до Москвы добраться?
Прохожий, ничего не сказав, ускорил шаг. Таня не стала догонять его, заприметив женщину с ребенком.
- Не подскажете, как мне к автобусу пройти?
- Вам к какой станции метро?
- А здесь есть метро? – озадачилась Таня.
- Конечно. Все-таки столичный город, - усмехнулась женщина.
Москва? Таня не могла в это поверить.

Однако женщина оказалась права. Через пять минут Таня в замешательстве стояла на улице Профсоюзной. Ничего общего с подмосковным Пушкиным! Десять минут и - Таня уже в подземке. Всю дорогу девушка размышляла о том, что же произошло с ней – ничего не могла понять.

Дома ее возвращению удивились.
- Рано вернулась, - сказала мама. – Обещала к семи-восьми вечера, а сейчас только три часа дня.
- Но я же не обещала ночевать там.
- О чем ты говоришь – не понимаю. Ты сегодня утром уехала на встречу с Ираидой. Не застала что ли ее?
- Почему не застала? Мы с ней познакомились. Ты не предупредила. Она, оказывается, целительница.
- Моя свекровь? – спросила мама. – Не может быть! Она была рьяной, просто воинствующей атеисткой. Все, что не входило в понятия материалистов, она считала мракобесием.
- Мам, а, сколько ей может быть лет?
- Да лет семьдесят.
«Не может быть!» - эти слова Таня произнесла про себя.

Через два дня Татьяна сдавала экзамен. В коридоре института она встретила Гошу. Хотела пройти мимо, но он остановил ее:
- Тань, ты, почему тогда так быстро уехала из «Ершова»?
- Дела были. А что? – с вызовом сказала девушка.
- Да нет, ничего. Просто скучно было без тебя. Я это поняла только после твоего отъезда. Маринка – хорошая девчонка, но она все молчит и только слушает, что я скажу.

Танино сердце возликовало. Похоже, судьба девушки резко менялась, как и обещала бабушка. Теперь почти физически Таня ощущала незримую нить, которая связывала ее с любимым парнем. Гоша неотлучно следовал за ней, расставаясь только до утра.

В конце недели позвонила женщина, назвавшись соседкой Ириады Васильевны.
- Таня, ваша бабушка умерла. И это еще не все: ее уже похоронили.
Таня почувствовала удар, потом унижение. Похороны никто не любит, но последний долг? Она все так и сказала позвонившей.

- Извините, но это была ее последняя воля, - оправдывалась соседка - У меня и письмо сохранилось, написанное ее рукой, а устно она сказала: Анна Григорьевна, все сделай, чтобы внучка со своей матерью на мои похороны не пришли.
- Но почему? – больше из любопытства спросила Таня.
- Не знаю, не знаю. Это ваши дела, - запричитала Анна Григорьевна. – Вы только не волнуйтесь – мне чужого не надо. Я – человек верующий. К тому же свою квартиру она вам завещала. Так что можете приезжать и вступать в наследование.

- Я сейчас не могу. Вот сдам последний экзамен, тогда и смогу потратить на дорогу целый день.
- На какую дорогу? Вы разве не в Москве живете?
- В Москве. А причем тут Москва? Квартира ведь в Пушкине!
Разговор напоминал испорченный телефон, потому что Анна Григорьевна в ответ спросила:
- В каком Пушкине?
Таня сдалась, решив, что у Ираиды Васильевны, возможно, было несколько квартир:
- Продиктуйте, пожалуйста, адрес.

Так Таня узнала, что ей завещана двухкомнатная квартира на Профсоюзной. Разумеется, на следующей день, прихватив с собой Гошу, Таня поехала по указанному адресу.

Бумажные китайские фонарики… большая лягушка… и зеркало Багуа. Все, как в первый раз.
- Твоя бабушка была большой оригиналкой, - заметил Гоша. – Сплошная эклектика, но со вкусом!

Они вошли в «гадательную» комнату. Зажгли свет. Комната озарилась красным. Знакомо. И только на стене Таня заметила новую фотографию в рамочке. То есть фотография была старой, пожелтевшей: даже не черно-белой, а выцветшей в коричневых тонах. Раньше она точно не висела на стене.

Таня не разучилась еще удивляться. Мужчина на фотографии в строгом костюме (Таня была уверена) – это был Гоша, а молодая женщина в нарядном старомодном платье с украшением в виде жемчужных бус была не кто иная, как сама Таня.
- Узнаете? - пояснила подошедшая к ним Анна Григорьевна, - Это твоя – бабушка. В молодости.